"В настоящий момент мы все еще чувствуем,
что готовы к борьбе и хотим развиваться"
Мы встретились с Михалем и
Джоанной в отеле, в Борнмуте, на следующее утро после UK Open, где им
удалось сохранить свой титул чемпионов. Мы получили большое
удовольствие, общаясь с этими выдающимися танцорами. Сначала мы
беседовали с одним Михалем, потому что Джоанна была занята со спонсорами
ее танцевального платья. Но для того, чтобы показать полную картину, мы
включили также ответы Джоанны на наши вопросы.
Михаль и Джоанна -
чемпионы Польши среди профессионалов в латиноамериканской программе,
чемпионы мира и Европы, а также победители Блэкпула.
-
Сначала мы хотели бы поздравить вас с победой и пожелать вам успехов в
будущем. А теперь расскажите нам немного о вас самих, как и где вы
начали танцевать, как развивалась ваша карьера до сегодняшнего дня?
Михал:
Я начал танцевать, когда мне было 8 лет в Цейлоне Гора. Я жил в
многоквартирном доме, построенном в коммунистическом стиле. В этом же
доме жила Ивона Голзак (Iwona Golczak). Она - на 10 этаже, а я на 5.
Наши родители были знакомы, и поскольку в то время в Польше был
небольшой выбор занятий, им пришла в голову чудесная мысль отправить нас
вместе танцевать. Так мы стали заниматься в клубе. Я тогда еще играл в
футбол, но танцевать мне тоже нравилось, так что мы пошли сначала в
клуб, потом в школу – и так начали выступать на соревнованиях.
Джоанна:
А я начала танцевать в 10 лет. Я занималась еще другими видами танцев,
когда мне было 6 лет. Так что танцы всегда были у меня в крови. В три
года я танцевала с моим дедушкой. Он был в инвалидном кресле. Потом с
отцом – он подхватывал меня на руки, и мы танцевали. Я полюбила танцы,
как только научилась ходить, и всегда хотела только танцевать.
А
европейскими и латиноамериканскими танцами я начала заниматься в 10
лет. В Бельгии они не пользовались большой популярностью. Даже сегодня
они не так популярны. А тогда их вообще не рекламировали. Но чисто
случайно, у нас в начальной школе появилось объявление, приглашение -
вроде "дня открытых дверей". Я только оправилась от болезни, а мой отец
знал, что я всегда хотела танцевать, поэтому он нашел это приглашение и
сказал: "Если хочешь, мы можем пойти посмотреть".
И я сразу
влюбилась в танцы. Вот так все начиналось. В то время было очень трудно –
партнеров не было. Был один мальчик, но он не хотел со мной танцевать,
потому что я была начинающей.
- Теперь он хочет! (смеясь)
Джоанна:
Несколько месяцев он наблюдал, как я танцую, и решил "Ладно, возможно у
нее есть талант". Еще через несколько месяцев он сказал "ОК, наверное,
теперь ты готова танцевать со мной". Так мы встали в пару и начали
выступать, потому что его родители были из "соревновательного" мира.
Его
родители, по сути, и стали нашими первыми преподавателями. Так что на
соревнования я попала благодаря ему. Мы танцевали вместе более двух лет,
но его настоящей страстью был балет. Он всегда занимался балетом,
поэтому через два года бросил меня и вернулся в балет. Больше партнеров
не было, но я не сдавалась. И вот, наконец, появилось несколько
партнеров.
Но как вы знаете, в самом начале все бывает
несерьезно или ненадолго. Потом был еще один, действительно хороший,
мальчик. Мы с ним встали в пару и выиграли бельгийский чемпионат. Мы
танцевали "десятку" и были чемпионами Бельгии и по стандарту, и по
латине. Мы были вместе, пока он не решил бросить танцы из-за
университета.
Мне пришлось искать другого партнера. Мы тогда
уже ездили на международные соревнования, и я слышала и видела некоторых
великих танцоров. Моими кумирами в то время были Луи Ван Амстел и
Джулия Фраер (van Amstel & Fryer). Еще одним кумиром была Ольга
Мюллер. Я была так впечатлена и хотела быть такой же, как они. Я слышала
от Луи и Джулии, что их тренирует Руд Верми (Ruud Vermeij). Я получила
от него его книгу и очень интересовалась тем, что он говорит и делает.
Как-то мне удалось найти к нему подход.
Тогда мне было, думаю,
лет 14, и я начала интенсивно работать с Рудом. Он стал моим тренером и
помогал мне найти партнера, которым стал Марио Уайлд (Mario Wild) из
Словакии. Мы встали в пару и начали приобретать все большую известность
на мировой танцевальной арене. Мы участвовали все в большем количестве
турниров, и вот тогда я впервые встретила Михала.
- Мы очень
хорошо знаем о вашем партнерстве со Славиком, и о тех многочисленных
успехах, которых вы вместе добились. Но как вы познакомились и встали в
пару с этим молодым человеком? Он ведь не был так известен, как вы.
Джоанна:
Мне было комфортно, когда мы пробовались, и я почувствовала, что у нас
может быть замечательное партнерство. Я была расстроена тем, как идут
дела у нас в паре с Луи. У меня уже были сомнения, и я чувствовала, что
должна принять для себя решение. Луи больше тяготел к театру, Бродвею,
шоу-бизнесу. Мне это было не по душе, я все еще хотела соревноваться.
Михал: И твой тренер подумал, что я великолепно тебе подхожу.
Джоанна:
Руд намекал мне, что видел очень хорошего польского парня, и что я
должна на него посмотреть (смеется). Помню, мы сидели с Рудом на
Блэкпуле прямо напротив короткой стороны площадки, и танцевал он. Я была
впечатлена и подумала "Вау, он довольно мил".
- Довольно мил как мужчина или как танцор?
Джоанна:
И то и другое. Я подумала, что он мог бы стать для меня отличным
партнером. Но он танцевал с Ивоной, а я с Луи, поэтому это было
невозможно. Я была открыта только потому, что меня не радовало, как у
нас все складывается. Через месяц я решила расстаться с Луи, потому что
мне было некомфортно. А потом Михал написал по электронной почте моему
тренеру и спросил, свободна ли я. Мы встретились, попробовались. И с
самого начала у меня было то же ощущение, что со Славиком - я была
уверена, что все получится.
Михал: Мы знали друг друга по
разным соревнованиям. Я был ее фанатом, когда она танцевала со Славиком.
Когда они расстались, мне позвонил ее тренер Руд Верми и предложил
танцевать с Джоанной. Ему почему-то нравилось то, что я делаю, как я
танцую. Сначала я отказался, потому что я еще учился в университете и на
тот момент был всем доволен. Потом я подумал еще над его предложением, и
мы встретились в Нью-Йорке, куда я переехал после расставания с Ивоной.
Я хотел остаться в Нью-Йорке и изучать другие танцевальные направления,
современные танцы. Потом я узнал, что Джоанна рассталась с Луи.
- ...И плюс у вас был успех на Блэкпуле с Ивоной.
Михал:
Да, возможно, победа на Блэкпуле в категории "молодежь до 21 года" была
вершиной нашего партнерства. Таким образом, мы заявили о себе. Только
карьера в любителях у меня получилась короткой – всего 2 года. Я
танцевал в любителях с Ивоной. Потом наши пути разошлись, она нашла
другого партнера, а я нашел Джоанну. Ивона хотела продолжать выступать в
любителях, а я уже был готов перейти в профессионалы. А Джоанна уже
тогда выиграла чемпионат мира со Славиком, так что я решил, что пора
двигаться дальше и идти в профессионалы. Я мог стать кем-то в
профессионалах, тогда как любители, переходящие в профессионалы
вынуждены "догонять". В общем тот план сработал.
- Когда вы встретились, было ли это 100% попадание с самого начала или были проблемы с привыканием друг к другу и т.д.?
Михал:
У меня была до этого только одна партнерша, я ни с кем другим больше не
танцевал. Но первый день с Джоанной был просто невероятным, просто
"Вау, это то, что надо!". Ко второму дню мы уже знали, что будем
танцевать вместе. Без сомнения. И у меня, и у Джоанны были еще другие
пробы, но это было совсем другое.
Уже с первого дня мы начали
импровизировать. Мне кажется, у нас похожее образование, университет,
кроме того я занимался современными танцами, такими как джаз, а Джоанна –
балетом и тоже джазом. Мы четко подошли друг другу и начали
фонтанировать идеями. Ощущение танца появилось сразу же, и мы болтали о
том, что мы дальше хотим делать в танцах, о карьере. У нас не было
трудного старта, мы идеально совпали. Через три недели мы сделали шоу, а
еще через месяц стали чемпионами мира в Showdance. Это было очень
стремительно. Мы придумывали материал за пару дней и были готовы с ним
выступать.
- Это очень впечатляет. Михал, а какой турнир запомнился вам больше всего? Был самым важным для вас?
Михал:
Их несколько. Во-первых, это конечно победа на Блэкпуле, в подгруппе
молодежь до 21 года в 1999, когда я еще был совсем молод. Мне тогда было
19. И было очень приятно, когда мне все хлопали. Потом каждая победа с
Джоанной давала какое-то особенное ощущение. Большинство побед давались
непросто. Все английские, европейские титулы и победы на чемпионатах
мира – очень особенные, и все по-своему уникальны. Когда смотришь в
программу в итоге там только твое имя, но каждый год приносит новый
опыт, отличается и подготовкой, и теми трудностями, которые ты
преодолеваешь.
Болезнь, борьба – все это делает каждую победу
для тебя особенной. Турнир, который я буду помнить всегда, был для нас
прорывом, мы стали чемпионами. Это было в 2005 году в Royal Albert Hall.
Я впервые выиграл крупный профессиональный турнир и подумал "Теперь я
могу быть чемпионом". Это был момент истины.
За очень короткое
время из мальчика-любителя, я очень быстро попал в финалы, и затем
выиграл так называемую серию турниров Большого Шлема и соревнование в
Royal Albert Hall. С тех пор этот момент навсегда остался в моей памяти.
Выиграть какой-либо турнир впервые – это что-то особенное. Я помню,
когда ушли Брайан и Кармен, и мы выиграли Европу в Киеве. Танцевал
Славик, и он был у себя на родине. Это был действительно особенный
момент – уходит великий король, и на его место приходит новый. Это было в
2007 году.
- Джоанна, а их всех ваших многочисленных успехов со Славиком и теперь с Михалом какой турнир запомнился больше всего вам?
Джоанна:
С Михалом это определенно первая победа на Блэкпуле. Рядом с нами были
все наши близкие люди, Руд и Питер тоже. Это было замечательно, и мы так
хорошо выступали, что это был успех во всем. Конечно, запомнился мой
первый финал на Блэкпуле, когда я еще была в любителях. Для меня это был
шок, что-то невероятное. Другое запоминающееся событие – наша победа на
чемпионате мира.
- Я смотрел чемпионат по Евроспорту и помню, что вы оба очень эмоционально отреагировали на этот результат.
Джоанна:
Да, но это был очень напряженный турнир, плюс судейство было открытым,
так что у этой победы горько-сладкий привкус. Блэкпульский чемпионат
мира в прошлом ноябре был также очень особенным. Приехала вся наша
семья, собрались все наши фанаты, было ощущения тепла и комфорта.
Выиграть титул чемпионов мира во второй раз – тоже особенное чувство.
- Действительно, быть дважды победителем Блэкпула – это уже другая категория.
Михал: Снова победить и отстоять свой титул - это очень приятное ощущение, чувство удовлетворенности. Это словно защитить самого себя.
Джоанна:
У меня был уже опыт, когда, победив однажды, ты останавливаешься. Я
всегда чувствовала, что не получаю пользы от опыта. Я не имею ввиду
пользу в смысле доказывания самому себе, что ты можешь. Победить однажды
довольно просто, но сделать это снова действительно трудно.
- Довольно просто! (смеясь)
Джоанна: Ну, победить один раз – это одно, а повторить этот результат – совсем другое.
Михал:
Это не означает неуважение по отношению к тем, кто смог выиграть только
один раз, потому что это невероятно сложно. Но повторить это снова –
это особенные ощущения. Тебе приходится иметь дело с дополнительным
напряжением, плюс есть те, кто хочет, чтобы ты был побежден, поэтому ты
борешься и против них тоже.
- Нет, я просто подумал о тысячах танцорах, которые не считают, что победить "довольно просто".
Джоанна:
Я говорю больше о себе. Принять этот вызов, быть способным повторить
свой результат и снова выиграть, чего раньше мне никогда не удавалось,
но получилось с Михалом. Я думаю, это преимущество нашей пары, что мы не
просто побеждаем однажды. Мы действительно большие трудяги - и
психологически, и физически, и в этом наша сила.
- Если
говорить о стрессе, когда вы чувствуете большее напряжение – в роли
претендента на победу или в роли действующего чемпиона?
Джоанна:
Сейчас напряжения определенно больше. У меня уже есть опыт, как
справляться со стрессом, но сейчас нам сложнее, чем раньше. Когда мы
претендовали на титул, всегда казалось, что свободы больше. Однако, чем
больше опыта, тем лучше справляешься со стрессом и начинаешь
чувствовать, что им можно управлять.
Михал: Определенно в
роли чемпиона. Это ни с чем не сравнимо, хотя люди этого не понимают.
Очень мало тех, кому знакомо то напряжение, которое ощущает чемпион. А
для претендента, должен сказать, все так просто. Но это зависит, как ты
психологически подготовился к соревнованию. Лучшие турниры, которые я
помню, были, когда я сам бросал себе вызовы и боролся только с самим
собой. Но сейчас у меня уже лучше получается справляться с этими
вызовами, и странно, как они меняются. Например, на International это
были Риккардо и Джулия, а на чемпионате мира - Франко, которому не
удались несколько танцев, – и сразу другой сценарий. Как претенденты они
сталкиваются с вызовами. Но, например, на UK все меняется. Ты знаешь,
что тебе всегда кто-то дышит в спину, ты не чувствуешь себя в
безопасности. Если ты номер 1, то каждый бросает тебе вызов.
- Вы когда-нибудь думали о том, что теперь вы часть танцевальной истории?
Михал:
На самом деле, все больше и больше. Сейчас я это больше чувствую.
Вообще забавно становиться частью "истеблишмента". Когда выигрываешь
один титул, думаешь "ок, это случилось", но затем выигрываешь во второй
раз, потом еще. Теперь, когда я смотрю в программы турниров и вижу наши
имена, я думаю "Ух ты, мы вместе со Стилианосами, Флетчерами, Лайрдом,
Донни, Стопфордом и Брайаном". Некоторые титулы, как например
International, мы завоевывали чаще, чем некоторые из этих людей, и это
уникально.
- Были ли у вас разочарования? помните ли вы какой-то турнир, когда вы были недовольны своим результатом?
Михал:
Да, таких много. Как танцор, я прошел через все. Я являюсь великолепным
примером танцора, у которого есть опыт абсолютно во всем, возможно,
поэтому я буду хорошим учителем. Сначала я был никем и вылетал из
первого тура, потом стал попадать в полуфинал и становился претендентом
на победу. Теперь я чемпион, и уже мне бросают вызов. Так что у меня
разносторонний опыт выступлений на турнирах. Это с одной стороны.
Но
я также испытывал разочарование, когда выигрывал. Это случалось
несколько раз, когда я был недоволен своим выступлением, и это самое
большое разочарование, которое может быть. Я помню один турнир на
Блэкпуле, когда мы были четвертыми, и люди начали топать ногами в знак
несогласия с этим результатом. Поэтому хотя мы и заняли только четвертое
место, я запомнил этот турнир по реакции людей и по тому, как мы
танцевали. Были другие турниры, где мы выигрывали, но ни один человек не
подошел и ничего не сказал. Это разочарование, потому что я проиграл
турнир, не проиграв его в реальности.
- Вам нравится, когда
люди подходят к вам после окончания церемонии награждения или вы
чувствуете, что устали и ваше единственное желание поскорей уйти?
Михал:
Да, общение необходимо. Это дополнительное требование, которое
сопровождает успех. Кому-то это нравится, кому-то – нет. Я лично все
больше и больше меняюсь. По природе своего воспитания я очень
общительный человек, я – поляк, и вырос в обществе своей сестры,
двоюродных братьев и сестер, друзей. Я был очень общительным, но в моем
сегодняшнем положении я все больше становлюсь похожим на Нуриева.
Он
говорил "последним пришел, первым вышел". Он просто хотел прийти,
отлично выполнить свою работу и уйти. Я все больше и больше становлюсь
похожим на него. Вот и ответ на ваш вопрос. Мне не особо нравится, когда
люди подходят ко мне, начинают общаться между турами. Это очень
отвлекает, но сейчас я уже лучше с этим справляюсь. Я очень серьезно
отношусь к тому, что мы делаем, для меня это не социальные танцы.
Необходимо быть психологически выносливым и сосредоточенным, быть
профессионалом, и люди могут в этом плане отвлекать.
-
Я это заметил, когда пытался пообщаться между раундами с некоторыми
парами. Они подобно вам говорили "уйдите и не беспокойте меня".
Михал:
Абсолютно верно. Я действительно очень сосредоточен перед выступлением.
Ты готовишься, и интересно, как бегут мысли, а бегут они очень быстро.
Иногда даже один комментарий способен очень сильно тебя отвлечь.
Конечно, мы с этим сталкиваемся. Это танцевальный турнир, и ты не один,
вокруг тебя люди, и ты танцуешь не на сцене, где можно настроиться в
одиночестве. Мне не очень нравится эта социальная составляющая, все
толпятся - там, где судьи и там, где зрители. В этом плане мне больше
нравятся международные турниры. Ты выходишь, делаешь свое дело и больше
никого не видишь. Некоторые люди очень общительны, но в такие моменты
все находятся в состоянии стресса – один болтает, другой кричит, третий
слишком весел, кто-то повторяет движения. Я не знаю никого, кто бы не
нервничал, но каждый по-своему справляется со стрессом.
- Как
чемпион, вы чувствуете ответственность за то, что вы делаете? Вы,
должно быть, знаете, что другие танцоры, особенно молодые, могут думать
"да, нам тоже нужно так станцевать".
Михал: Да, люди
говорят об этом, и некоторые тренеры это говорят. Но я не думаю, что
являюсь неким примером, которому нужно подражать. Мне так не кажется.
Помню, когда я был моложе, то смотрел на великих танцоров. Но, нет, я не
напрягаюсь по этому поводу.
- Как бы вы себя чувствовали,
если бы на каком-нибудь молодежном или любительском турнире увидели 3
или 4 копии маленьких Малитовских на паркете?
Михал: Честно говоря, у моего стиля не много последователей.
- Но ваш или Джоанны внешний вид, прическа? Словно ваша копия на паркете.
Михал:
Это досадно, потому что каждый должен найти свой уникальный стиль. Это
всегда было нашей целью. И мне кажется, нам удалось ее достичь. Как
чемпионы, мы, возможно, самая наименее часто копируемая пара, и
основном потому, что ту работу, которую мы делаем, довольно трудно
скопировать. По ряду причин предыдущих чемпионов было легче скопировать,
например Брайана. Когда я танцевал несколько лет назад, помню, было
намного больше подражателей Донни или Брайана на паркете. Мне нетрудно
скопировать других людей, просто я считаю это недостойно, потому что
необходимо найти свой индивидуальный стиль.
- Самый большой
стыд в том, что они не танцуют также хорошо, как вы (смеемся). Как вы
думаете, когда танцор выступает на паркете, насколько сильно то, что он
демонстрирует, отражает то, кем он является на самом деле?
Михал:
В некотором роде отличия действительно есть, поскольку то, что мы
делаем на паркете, мы бы не сделали в обычной жизни. Это наш выбор. Ты
хочешь быть честным с самим собой, но для меня это определенно
превращение в другого человека. Я играю другую роль. Думаю, для лучших
танцоров это так. Внутри ты остаешься самим собой, но определенно
снаружи ты другой человек и, слава богу, что мы не остаемся им вне
паркета!
- Некоторые танцоры в жизни также высокомерны, как на паркете.
Михал:
Это немного другое. Иногда так случается, но это сверхиндивидуализация
себя, кто ты есть и как себя ведешь. Я не пойду в продуктовый магазин
как на Блэкпул. И не буду просить у продавца морковь как чемпион мира.
Это было бы глупо.
- Джоанна, а что бы думаете о себе "на паркете" и в жизни? Есть какая-то разница?
Джоанна: В обычной жизни я очень застенчивый человек, интроверт.
- Вы интроверт (удивленно)?
Джоанна:
Да. На паркете я могу быть такой, какой я бы не смогла быть каждый день
в жизни. Танец дает мне возможность почувствовать разные эмоции и
попробовать разные способы самовыражения.
Михал: Я понял
это, когда только начал танцевать с Джоанной. Она превращалась
совершенно в другого человека. Характер оставался прежним, таким же
сильным, но сам человек реально менялся. Когда она на паркете, это
словно не она, а кто-то с другой планеты!
- Джоанна, пока мы
здесь сидели и разговаривали, вы вели себя так тихо, и у вас такой тихий
голос, что я боюсь, ваши слова не будут слышны на записи. Скажу вам
одну вещь: за ваше выступление на паркете вам должны дать Оскара! (взрыв
смеха)
Михал: Да, это очень хорошая актерская игра!
- Что для вас самое важное в танце?
Джоанна:
Для меня самое важное показать все свое мастерство. Я это ощущаю каждый
раз и делаю все, на что способна – и умственно, и физически. Для меня
важно, что я была абсолютно свободна, и полностью отдана тому, что
решила сделать. Вот это успех. На каждом турнире фокус меняется, и
относится только к этому турниру. Я не могу сказать, на чем
сосредоточусь в следующий раз, но когда я решаю на чем-то
сфокусироваться, это становится моей идей на этот турнир, мотивирует
меня и вдохновляет. И если я добиваюсь поставленной цели, я счастлива.
-
Мы до этого с вами говорили о разочарованиях. Как бы вы порекомендовали
преодолевать их? Некоторые выбирают простой путь - расстаться...
Михал:
И иногда это хорошее решение. Вопрос сложный, но я думаю, что иногда
люди не до конца понимают, что происходит на соревновании. Это огромное
непредсказуемое событие – потеряться очень легко. Судьи должны тебя
увидеть и отметить, а вокруг толпа, и можно заблудиться, словно в
джунглях. И если это случилось однажды, то вам просто не повезло. Но
если это происходит чаще, стоит задуматься. Возможно, судьи и правы, не
замечая вас. Я всегда чувствовал, что так или иначе но результат
вторичен, я сам лучше знал, хорошо у меня получается или нет. Если
хотите быть честным с самим собой, просмотрите турнир снова, но не на
следующий день, а через неделю, когда эмоции утихнут. Помню, бывали
случаи, когда я был ужасно недоволен результатом, и поступал именно так.
Тогда я понимал, что судьи возможно правы.
- Быть более сдержанным и скромным?
Михал:
Да, быть сдержанным, более реалистично смотреть на вещи и прилагать
усилия, и даже после этого спрашивать себя, а действительно ли мой танец
достоин следующего тура. Думаю, люди слишком переоценивают себя. Я
говорю так, не потому что я чемпион. Помню случай, когда я думал, что
пройду в следующий тур, а в итоге не прошел. Я подумал тогда "Как же
так?". Помню, на International я вылетел из 1/48, а планировал попасть в
полуфинал. Я хорошо помню эти моменты, и, оглядываясь назад, думаю про
себя "Ну что ж, значит, я не очень хорошо станцевал". Я рассчитывал на
судей-латинистов, которые меня знали, но когда в линейке оказалось
несколько судьей-стандартистов, для них я просто плохо танцевал. Все
просто. Поэтому мой совет: будьте более реалистичны, работайте, требуйте
большего от себя, а не от других. Не вините судей, партнера, костюмы
или что-то еще. Это все предлоги. Люди на все находят оправдание, но в
целом работа не была сделана. Это то, что мы называем завуалированные
оправдания. Они есть у всех.
- Вы бы поехали на Блэкпул с новой хореографией? Вы как-то по-особенному готовитесь к Блэкпулу?
Михал:
Мы по-разному готовимся к каждому турниру, даже если тот же результат.
Например, мы провели три недели в Австралии - работали с нашим тренером
Рудом Верми. Это было в период Рождества, и у нас не было перерыва на
отдых. Мы меняли хореографию для UK. Для нас каждое соревнование – новое
испытание. Мы готовимся, оцениваем возможности, смотрим, кто танцует,
что следует делать, что нет, мы очень гибкие в планировании. Мы всегда
планируем, проверяем, готовы ли мы, в нужной ли мы форме, сможет ли
изменение хореографии улучшить наш танец на этом турнире. Определенно
Блэкпул требует много подготовки, и много новых идей. Это не просто еще
один турнир. Вот так мы работаем.
- Кстати о Блэкпуле. Мы слышали, что многие говорят о своем недовольстве латиноамериканской музыкой на Блэкпуле. А как она вам?
Михал: Обожаю ее!
Джоанна: Да, и мне нравится.
Михал:
Мне нравится эта музыка и нравится новый оркестр, исполняющий старые
мелодии. Оркестр очень хорош, но новые песни не такие, не очень хороши.
-
Несмотря на то, что вы чемпион, вы еще и ученик. Как вы считаете, какая
стратегия обучения лучше – иметь одного, двух или трех постоянных
тренеров или заниматься со многими, собирая информацию? Что работает
лучше всего?
Михал: Это очень индивидуально. Все, что
работает именно для тебя. Я считаю, что в любом случае лучший тренер -
ты сам. Воспитывайте тренера внутри себя, потому что вы не можете видеть
себя на паркете в одиночестве, а это то, что вы должны делать, потому
что вы учите себя лучшему. Если у вас нет четкого понимания, кто вы и
нет ощущения самосовершенствования, если вы не воспринимаете информацию и
не понимаете, что с ней делать, не учите себя сами во время тренировок –
тогда у вас ничего не получится.
Так что совет №1 – быть для
себя лучшим тренером. И только на втором месте идут люди, которые могут
вам помочь со стилем. И здесь лояльность будет вознаграждена. Сегодня,
будучи чемпионом, я понимаю, что те, кто был лоялен своим тренерам,
добились большего успеха, чем те, кто ходил от одного тренера к другому.
Есть такие люди, которые пробуют одно-другое, потом идут к кому-то еще,
но спустя годы они ничего не добиваются. Надо бы основательно
проанализировать эти подходы, но мне лично кажется, что более успешны
те, кто лоялен и имеет одного тренера. Нам помогают несколько
преподавателей в разных областях танца, и мы очень благодарны этим
людям, но в итоге решение принимаем я, Джоанна и наш тренер Руд. И это
работает. Кроме того если поступать таким образом, другие тренеры будут
уважать ваш выбор. Если вы честны, то зависти и ревности нет.
- Как вы относитесь к тренерам-судьям? Стоит ли им судить или лучше только тренировать?
Михал:
Это очень сложный вопрос. Сейчас мы стремимся к совершенству. У нас
действительно есть только мнения, но так или иначе мы все согласны,
скажем, с 90% результатов. Нам может нравится или не нравится, но я
всегда чувствую, что в принципе решение было правильным. Независимо от
того, выигрываю я или нет, я всегда считаю, что с результатами, как
правило, все в порядке. У нас у всех могут быть разные мнения, но в
целом система не так уж плоха, хотя есть над чем работать.
Сейчас
существует некий микс. Есть несколько признанных английских судей,
которые и тренируют и судят. Они делают все. Есть также те, кто в
основном только судит. Это английские чемпионы, которые сейчас не очень
много преподают, но судят. Стали появляться те, кто судит, но не учит, а
также все больше и больше тех, кто является замечательными тренерами,
но не судят. Наш тренер никогда не судил. Это его выбор, у него есть
свои планы, и это его решение. Я нормально к этому отношусь, мне даже
нравится, так как это его выбор. Так что элемент того, что вы говорите,
уже существует.
Лично у меня нет определенного мнения на этот
счет. Но тогда возникает другая ситуация. Вы хотите, чтобы люди были
только судьями, но оплата их работы невысока. И как вы считаете, на что
они будут жить? С другой стороны, если судейство – часть вашего
преподавательского бизнеса, это тоже не очень хорошо. В настоящий момент
мы имеем разные варианты, и так или иначе это работает. Я знаю, что
было много критики в отношении попыток англичан установить контроль над
этим процессом, но все приходят и получают справедливый результат. У
английских пар дела идут не очень хорошо. В Англии почти все тренеры
задействованы в судействе, но результаты тем не менее справедливые.
- Есть люди, которые с этим не согласны...
Михал: Например?
-
В основном те, кто не получает ожидаемых результатов. Они говорят, что
больше не поедут в Англию. Возможно, это связано с танцевальной
политикой. Но это интересный вопрос, неужели политика подобным образом
влияет на эмоции?
Михал: Думаю, если говорить о
молодежи, то они тратят слишком много времени на уроке, рассказывая мне
обо всей этой политике. Я потрясен, что они так много знают о политике.
Это меня пугает. Я не думал об этом, когда танцевал. Эти дети, которые
должны работать над качеством своего танца, рассказывают мне все эти
истории, нужно ли им танцевать это, а другое нет. Я удивляюсь, неужели у
них есть время, чтобы думать об этом. Когда тебе 17-18 лет разве ты не
должен отрабатывать румба-ход? Меня пугает, что они так озабочены
политикой и имеют такие глубокие убеждения по этому поводу. Не знаю, чья
это вина – их тренеров, или они сами так себя настраивают? Мне просто
кажется, что это слишком большая ошибка, что они вообще задумываются о
подобных вещах, когда их танец недостаточно хорош для того, чтобы они
прошли в следующий тур.
- Может это хорошее оправдание для тренера? Почему его ученики не добиваются лучших результатов...
Михал:
Возможно. Причина может быть в этом. Знаю, что это идея стара, как мир,
но для меня лучшее выступление это победа. И точка. Если люди со
слезами на глазах аплодируют тебе – это победа, успех, и к нему нужно
стремиться. А когда ты не очень успешен, легко говорить о политике –
немного хороших оценок здесь, немного там. Если ты действительно хорош и
великолепно танцуешь, ты будешь удивлен тем, кто тебя оценит. Я
вспоминаю людей, которые ненавидели меня и ставили меня на шестое место,
но потом однажды я выступил потрясающе и обнаружил, что они оценили
меня намного выше. Как это могло произойти? Я не брал у них
индивидуальных уроков. Своим хорошим исполнением ты можешь изменить
прошлое. И нет необходимости брать уроки у того судьи, хотя многие люди
этого не понимают. Судьи ведь просто люди, они тоже могут чувствовать,
слышать музыку, чувствовать танцора, аудиторию. Они эмоционально
воспринимают происходящее. Люди этого недооценивают.
- Существуют споры о том, являются ли танцы спортом или искусством. Что вы думаете об этом?
Михал:
Ну, вы знаете, после вчерашних пяти туров, к концу турнира я чувствовал
себя абсолютно выдохшимся. Так что физическая подготовка очень нужна, и
другого спорта не нужно. Тело и мускулы работают, нужна выносливость, и
это не шутка. Подготовка очень спортивная, но вот отношение нет. Мне
кажется, что относиться к танцу нужно как к искусству, подходить
эстетически. Думаю, многие этого не понимают. И я не считаю, что эти две
составляющих противоречат друг другу, скорее дополняют. То, что мы
делаем, включает в себя и то и другое. Когда я на турнире, я чувствую
себя одновременно и спортсменом, и артистом. Я не разделяю эти понятия. Я
должен быть физически хорошо подготовлен, чтобы выдержать все пять
туров, но если я буду демонстрировать только физическую выносливость,
это будет выглядеть плохо. Смысл ведь в красоте, в эстетике. Это должно
быть целью. Но если ты не обладаешь выносливостью, ты не сможешь этого
добиться – в этом все дело.
Джоанна: Танец – это и спорт,
и искусство одновременно. Тебе необходимо быть физически хорошо
подготовленным, но выступление должно быть артистичным, с использованием
различных стилей и движений. Мы брали много уроков по современным
танцам. Артистическая сторона очень важна. Михала часто вдохновляют
книги или картины. Настоящее влияние искусства.
- Давайте сменим тему. Вы в жизни тоже пара?
Михал: Да.
- Вы посмотрели на Джоанну, когда сказали это! (смеемся)
Джоанна: (с легким смехом) Он очень скрытен в этом вопросе. Так что я никогда не знаю, стоит ли мне об этом говорить.
- А в танце вам это помогает или мешает?
Михал: И то и другое. Большой разницы нет. Иногда помогает, иногда мешает.
- А у вас есть время на личную жизнь?
Михал: Да, с личной жизнью у нас все хорошо. Временами, правда, немного устаешь.
- То есть у вас еще хватает времени на друзей и семью?
Михал:
У меня определенно сильная связь с семьей. Я действительно семейный
человек и стараюсь делать для семьи столько, сколько могу. Моя родня в
Польше, и завтра я их увижу.
- Сейчас там январь, и температура минус 28 по Цельсию.
Михал:
Это ерунда. Мне хватает солнца в Австралии. Я очень близок с
родителями, своей сестрой, кузинами и кузенами. Я их очень люблю, и они
относятся ко мне не как к маленькому ребенку. Я очень рад, что у меня
такие отношения с семьей. Когда могу, я стараюсь, чтобы они приезжали на
турниры. Вчера их не было, но они будут на Блэкпуле. Я действительно
рад, что они будут там, и воспринимают это как норму. Странно, но после
пятиминутной беседы с мамой я всегда лучше танцую. Это напоминает мне,
что все происходящее в каком-то смысле игра, и это помогает мне понять,
кто я на самом деле и как люди воспринимают меня со стороны, потому что я
не вижу себя таким, как видят другие.
Когда я выхожу на паркет,
я просто обычный человек, в котором другие люди видят чемпиона.
Разговор с семьей и то, как они со мной говорят, отличается от разговора
с другими людьми, и это дает мне очень хорошее ощущение баланса. То,
что я делаю – это просто ча-ча-ча. Да, я серьезно отношусь к тому, что
делаю, и это важно для меня. В мире танцев у меня много друзей, но и
много друзей со стороны. В Польше я закончил университет и получил Dance
Certification M.A. У меня есть друзья и оттуда, и из других частей
мира.
- Вы один из немногих танцоров, кто имеет высшее образование.
Михал:
Да, это было непросто. Мне очень повезло, потому что меня постоянно
поддерживал мой отец, и сейчас я ему благодарен. Он очень много делал
для меня, когда я был в поездках – брал мои учебные книги, которые нужно
было дочитать, ездил в университет и объяснял, что я был, скажем, в
Японии, но все прочитал (смеется). Он заставлял себя слушать и
